Ознакомительная версия.
– Знаешь, есть такой закон, – начал я. – Закон парных случаев. У тебя неприятности, но я говорил не о них. У другого человека тоже – крупные проблемы. Его личные проблемы, но от этого не легче.
Она поняла. И, что мне понравилось, не смутилась. Только уточнила:
– Мои проблемы тоже личные.
– Не совсем, – сказал я. – Мне так кажется.
– А тому человеку – ты можешь ему помочь?
– Ему помогут без меня, – сказал я.
– Ты уверен? Спасибо, что выслушал, но мне-то и впрямь помочь невозможно. Это судьба такая дурацкая.
– Она меня прогоняет? – спросил я сквозь сумрак. Мне не хотелось сейчас касаться ее сознания.
– Нет, – отозвалась Ольга. – Нет… Антон, она чувствует.
Неужели у нее есть способности Иной? Или это лишь случайный всплеск, вызванный тянущимся инферно?
– Что чувствует?
– Что ты нужен там.
– Почему я?
– Эта сумасшедшая кровососущая стерва… она требует на переговоры именно тебя. Того, кто убил ее партнера.
И вот тут мне стало по-настоящему плохо. У нас был факультативный курс по антитеррористическим мерам, скорее для того, чтобы не приходилось прибегать к способностям Иного, влипнув в человеческие разборки, чем для реальных рабочих потребностей. Психологию террористов мы проходили, и в ее рамках вампирша действовала вполне логично. Я был первым работником Дозора, попавшимся ей на пути. Я убил ее наставника, ранил ее саму. Для нее во мне сконцентрировался образ противника.
– Давно требует?
– Около десяти минут.
Я посмотрел в глаза Светлане. Сухие, спокойные, ни слезинки. Труднее всего, когда боль спрятана под спокойным лицом.
– Света, если я сейчас уйду?
Она пожала плечами.
– Все так глупо… – сказал я. – Мне кажется, что тебе сейчас нужна помощь. Хотя бы кто-то, кто умеет слушать. Или согласен сидеть рядом и пить остывший чай.
Слабая улыбка и едва заметный кивок.
– Но ты права… еще одному человеку нужна помощь.
– Антон, ты странный.
Я покачал головой:
– Не странный. Очень странный.
– У меня такое чувство… ведь я тебя давно знаю, а кажется, впервые вижу. И еще – словно ты одновременно и со мной разговариваешь, и с кем-то другим.
– Да, – сказал я. – Так и есть.
– Может быть, я схожу с ума?
– Нет.
– Антон… ты ведь не случайно пришел ко мне.
Я не ответил. Ольга шепнула что-то и замолчала. Медленно вращалась над головой исполинская воронка.
– Не случайно, – сказал я. – Чтобы помочь.
Если Темный маг, наложивший проклятие, следит за нами… Если это все-таки не случайное, «материнское проклятие», а нацеленный профессионалом удар…
В это облако Тьмы над головой довольно влить еще одну каплю ненависти. Волю Светланы к жизни достаточно ослабить на самую-самую малость. И последует прорыв. В центре Москвы проснется вулкан, спятит электроника на боевом спутнике, мутирует вирус гриппа…
Мы молча смотрели друг на друга.
Мне казалось, я уже почти понимаю, что происходит на самом деле. Вот она разгадка, рядом, и все наши версии – глупость и чушь, следование старым правилам и схемам, которые просил отбросить шеф. Но для этого надо было подумать, надо было хоть на секунду отрешиться от происходящего, уставиться на голую стену или в бездумный телеэкран, не разрываться между желанием помочь одному маленькому человечку и десяткам, сотням тысяч людей. Не колыхаться в этой убийственной трясине подлого выбора, который при любом раскладе останется подлым, и всей разницей для меня будет – быстро я погибну, перейдя под ударом инферно в серые просторы сумеречного мира, или медленно и мучительно, разжигая в собственном сердце тусклый огонек презрения к себе…
– Света, я должен идти, – сказал я.
– Антон! – Это не Ольга, это шеф. – Антон…
Он запнулся, он ничего не мог мне приказать, ситуация зашла в этический тупик. Видимо, вампирша стояла на своем и ни с кем другим вести переговоры не желала. Приказывая мне остаться, шеф убивал мальчишку-заложника… и потому даже не мог приказать. Даже просить не мог.
– Мы организуем твой отход…
– Лучше сообщите упырихе, что я еду.
Светлана протянула руку, легонько коснулась моей ладони:
– Ты уходишь насовсем?
– До утра, – сказал я.
– Я не хочу, – просто сказала девушка.
– Знаю.
– Кто ты?
Экспресс-посвящение в тайны мироздания? Дубль два?
– Я расскажу утром. Хорошо?
– Ты сошел с ума, – донесся голос шефа.
– Тебе действительно надо уходить?
– Только этого не говори! – крикнула Ольга. Она почувствовала мои мысли.
Но я сказал:
– Света, когда тебе предложили искалечить себя, но продлить жизнь матери, когда ты отказалась… Это было правильно и разумно, так ведь? Но сейчас тебе плохо. Так плохо, что лучше было бы поступить неразумно.
– Если ты сейчас не уйдешь, плохо будет тебе?
– Да.
– Тогда иди. Только вернись, Антон.
Я встал из-за стола, оставив остывший чай. Вихрь инферно покачивался над нами.
– Обязательно приду, – сказал я. – И… поверь, еще не все потеряно.
Больше мы не сказали друг другу ни слова. Я вышел, начал спускаться по ступенькам. Светлана закрыла за мной дверь. Какая тишина… мертвая тишина, даже собаки устали скулить в эту ночь.
Неразумно. Я поступаю неразумно. Если нет этически правильного выхода, поступай неразумно. Мне это кто-то говорил? Или вспомнилась строка из старых конспектов, фраза из лекции? Или я подбираю себе оправдания?
– Воронка… – прошептала Ольга. Голос был почти незнакомый, севший. Захотелось вжать голову в плечи.
Я толкнул подъездную дверь, выскочил на обледенелый тротуар. Белая сова комком пуха кружила над головой.
Вихрь инферно уменьшился, присел. Ненамного по сравнению с общей высотой, но уже заметно для глаз, метра на полтора-два.
– Ты знал, что это произойдет? – спросил шеф.
Покачав головой, я взглянул на вихрь. Да в чем же тут дело? Почему на появление Игната, специалиста по приведению людей в благостное расположение духа, инферно отреагировало усилением, почему мой сумбурный разговор и неожиданный уход снизили воронку?
– Группу аналитиков пора разгонять, – сказал шеф. Я понял, что это уже было сказано всем, не мне одному. – Когда у нас будет рабочая версия происходящего?
Машина вынырнула откуда-то с Зеленого проспекта, обдала меня лучами фар, скрипнула шинами, неуклюже переваливаясь через бугры разбитого асфальта, остановилась у подъезда. Приземистый спортивный кабриолет теплого оранжевого цвета был нелеп среди унылых панельных многоэтажек в городе, где лучшим видом транспорта по-прежнему оставался джип.
Семен высунулся с места водителя, кивнул:
– Садись. Приказано доставить тебя с ветерком.
Я оглянулся на Ольгу, и та почувствовала взгляд.
– Моя работа здесь. Езжай.
Обойдя машину, я сел на переднее сиденье. Сзади развалился Илья, видимо, шеф счел нужным усилить пару Тигренок – Медведь.
– Антон, – догнал меня сквозь сумрак голос Ольги. – Помни… ты сегодня задолжал. Держи это в памяти, каждый миг держи…
Я не сразу понял, о чем она говорит. Ведьмочка из Дневного Дозора? Да при чем тут она?
Машина рванула, задевая днищем ледяные надолбы. Семен вкусно выругался, крутя руль, с негодующим ревом двигателя машина поползла к проспекту.
– У какого полудурка вы взяли тачку? – спросил я. – В такую погоду на ней…
Илья хихикнул:
– Тс-с! Борис Игнатьевич одолжил тебе свой автомобиль.
– Правда, что ли? – только и спросил я, оборачиваясь. На работу шефа возил служебный «BMW». Вот уж не замечал в нем тяги к непрактичной роскоши…
– Правда. Антошка, как ты его? – Илья кивнул в сторону высящегося над домами вихря. – Не замечал у тебя подобных способностей!
– Я его не трогал. Только с девушкой говорил.
– Говорил? А трахнуть – трахнул?
Это была обычная манера общения Ильи, когда он от чего-то напрягался. А уж поводов для волнения у нас сейчас было хоть отбавляй. И все же я поморщился. То ли нарочитость какую-то поймал в словах… то ли просто резануло.
– Нет. Илья, не надо так.
– Извини, – легко согласился он. – Так что ты сделал?
– Просто поговорил.
Машина наконец-то вырвалась на проспект.
– Держитесь, – коротко велел Семен. Меня вжало в кресло. Сзади возился Илья, доставая и раскуривая сигарету.
Секунд через двадцать я понял, что предыдущая поездка была неторопливой увеселительной прогулкой.
– Семен, вероятность аварии убрана? – крикнул я. Машина неслась через ночь, будто пыталась обогнать свет своих фар.
Ознакомительная версия.
